Ценя фактор времени, наши части продолжали наступление на Витебском направлении. Гитлеровцы любой ценой стремились задержать их продвижение. Густо минировали дороги, тропинки, переправы. На всякие хитрости и подлости шел враг. С большим напряжением трудились саперы, чтобы очистить родную землю от скрытой смерти. Но мины, особенно противопехотные, иногда оставались необнаруженными, и наши подразделения несли потери.

В конце сентября противник 2-м и 7-м егерскими батальонами 206-й пехотной дивизии пытался задержать наши части на рубеже Мостище-Титовщина-Сиротино. Но после настойчивых атак нашей 270-й дивизии, немцы стали отходить в юго-западном направлении. Подтянув резервы, противник силами двух батальонов 85-й пехотной дивизии начал атаки против частей дивизии, вышедших на рубеж Дубровка-Юшково-Сидоры.

Однако наша 270-я стрелковая дивизия во взаимодействии с и 4-ой отдельной стрелковой бригадой отбила атаки и продолжала преследование отходящего врага.

Сосредоточив подразделения 404-го пехотного полка 246-й пехотной дивизии, а также подразделения "смертников", противник, создав полосу обороны по правому берегу реки Рутавеч, пытался здесь остановить дальнейшее продвижение наших войск.

30 сентября 1943 года части нашей дивизии, совершив фланговый обход, выбили гитлеровцев с занимаемых рубежей и заставили его отступить.

5 октября 1943 г., перегруппировав свои силы, наши части дивизии атаковали врага и заставили его отойти. К вечеру сосредоточились в деревне Борисовка Смоленской, области и с 10 октября 1943 года, уже на территории Белоруссии, продолжали вести наступательные бои на Витебском направлении. Подошли к деревне Замшино Лиозновского района Белорусской ССР Дороги и подступы к ней оказались густо заминированными. Саперы не успевали обезвреживать скрытую в земле смерть.

Гитлеровцы из артиллерии обстреливали дорогу на Замшино. Бой продолжался до вечера. Около 22 часов, когда густая и черная, как деготь, темень поглотила окружающую местность, вдруг наступила гнетущая тишина. И в это мгновенье за дальним хвойным лесом взметнулся вверх огненный столб и стало светло, как днем. Это горели деревни, подожженные гитлеровскими факельщиками. Враг отступал. Будто проклиная злодеяния гитлеровцев, надрывно и жалобно завыли собаки. Вдали раздавались одиночные выстрелы. Несколько женщин причитали над трупами замученных и убитых женщин и мужчин.

На бугре около горевшего бревенчатого дома на кровати, вынесенной из дома, лежал труп старой женщины. От сильного ветра седые ее волосы развевались во все стороны. На ее лице отпечаталось выражение ужаса, а застывшие стеклянные глаза смотрели в небо, где плыли седые и косматые облака, так похожие на ее волосы.

Недалеко от нее, уткнувшись лицом в опавшие листья, лежал подросток. На затылке зияла огнестрельная рана. Настигая и окружая врага, наши воины сполна расплачивались за жизнь советских людей.

В лесах Смоленщины и Белоруссии, на пути продвижения нашей дивизии, попадались на определенном удалении друг от друга оборонительные сооружения - блокгаузы, рассчитанные на круговую оборону и используемые врагом в качестве опорных пунктов по борьбе с партизанами.

Большинство этих сооружений представляли из себя деревоземляные укрепления, окруженные колючей проволокой, подступы к которым минировались. Если в районе блокгауза рос кустарник, он вырубался для того, чтобы иметь хороший круговой обзор.

Немецкие гарнизоны были окружены лютой ненавистью местного населения. Драконовские меры, которые предпринимали фашисты в отношении местного населения, не приносили им ожидаемых результатов. Политика железа и крови терпела крах. Советские люди на временно оккупированной территории усиливали удары по врагу. Белорусская земля горела под ногами гитлеровских гадов. Дубина народной войны не щадила врагов. Страх стал неизменным спутником оккупантов.

В середине октября после непродолжительной, но мощной артиллерийской подготовки части нашей и соседних дивизий снова перешли в наступление с целью прорвать укрепленный рубеж противника. Казалось, что успех обеспечен и наши атакующие подразделения сумеют разгромить вражеский укрепленный рубеж и овладеть им. Но этого не произошло.

Встреченные ураганным артиллерийско-минометным и пулеметным огнем противника, наши части понесли значительные потери; солдаты залегли, а к вечеру отошли на исходные рубежи.

Никто из командиров дивизий, да и командир 92-го корпуса генералмайор Волков, такого печального результата не предполагали. Все были уверены в успехе боевой операции. Позднее выяснилось, что немецкое командование, разгадав наш замысел, до начала артподготовки отвело свои части на вторую линию обороны, и, как только наша артиллерия перенесла огонь в глубину, они снова заняли первую линию обороны и плотным огнем встретили наступающих. Таким образом, наша артиллерийско-минометная подготовка должного воздействия на врага не оказала, прошла впустую. Гитлеровцы полностью сохранили свою боеспособность.

Командиры соединений, надеясь, что враг серьезного сопротивления не окажет, не произвели разведку системы его обороны, расположения огневых точек - и попались в ловушку. Такая оплошность непростительна на воинских учениях даже в мирное время, тем более в бою с сильным, коварным и опытным противником.

Гитлеровцы во время боев не раз применяли эту хитрость, ставшую своеобразным штампом. Об этой хитрости хорошо знали, и в этот раз так доверчиво клюнули на эту приманку.

Прибывший на этот злополучный участок фронта командующий 43-й армии генерал-майор К.Д. Голубев, обрушил свой справедливый гнев на тех, кто готовил эту операцию. Есть золотце правило: сперва проверь, а потом верь.

18 октября, перегруппировав свои части, 270-я Демидовская стрелковая дивизия перешла в наступление и в результате упорного боя сумела овладеть первой полосой обороны врага, но гитлеровцы, подтянув свежие части, заставили нас перейти к обороне. 25 октября 1943 г. дивизия сдала свой участок обороны 114-ой отдельной стрелковой бригаде и была выведена с переднего края и зачислена в резерв 1-го Прибалтийского фронта. Так, с 20.10 стал именоваться Калининский фронт. Штаб дивизии сосредоточился западнее деревни Пеньково, а через два дня переместился в лес севернее этого населенного пункта.

7 ноября 1943 г. в день великого праздника Октября, выпал обильный покров пушистого снега. Он засыпал палатки, землянки. Невидимыми стали дороги. Во всех подразделениях дивизии шла подготовка к завтрашнему бою, чтобы не словами, а делами поздравить советский народ с новыми боевыми успехами. 8 ноября стрелки сосредоточились на исходных рубежах, в районе Барсуки-Швинки, ожидая мгновения, когда последует громкая и решительная команда: "Вперед, за Родину!". Еще ночью саперы проделали несколько проходов в минных полях гитлеровцев, чтобы по ним могли пройти танки и пехотинцы. Огонь орудий и минометов был сосредоточен по переднему краю и огневым точкам противника. В гул начавшегося боя, вливались своеобразные звуки мощных залпов гвардейских минометных подразделений. Звуки боя с каждой минутой усиливались и разрастались. Наши самолеты-штурмовики наносили мощные удары по скоплениям противника и по его тылам. Сильные взрывы свидетельствовали о попадании авиационных бомб в склад боеприпасов врага. Затем огонь артиллерии был перенесен в глубину вражеской обороны и стрелки, поддержанные танками, устремились на штурм укрепленной полосы гитлеровцев. Ошеломленные мощным огнем артиллерии, минометов, бомбежкой с воздуха, фрицы не выдержали напора и, бросая тяжелую технику, стали откатываться назад. Потери врага были значительными. Части нашей дивизии с боем овладели селом Котово Витебской области, где сходилось несколько дорог. Хочешь увидеть, ка азиатских шлюшек трахают толпой, после чего заливают им лица густой спермой? По ссылке можно найти много контента с буккаке . В этом разделе на сайте есть очень много красивых тёлочек, которых заливают спермой с головы до ног после горячей ебли.

В селе был оборудован командный пункт 43-й армии. Чтобы сбить темп нашего продвижения, немецкое командование направило на этот участок свою штурмовую авиацию, которая обрушила свой удар по наступающим подразделениям. Особенно ожесточенно вражеские самолеты бомбили перекресток дорог, где проходили артиллерийские части и обозы. Действующие против частей нашей дивизии немецкие подразделения укрепились на господствующих высотах и держали под огнем наш передний край, местопребывание отделов штаба дивизии и дороги, ведущие в наши тылы, по которым подвозились боеприпасы и продовольствие. Беспрерывно идущие дожди и курсирующие по дорогам танки превратили их в препятствие для автомобильного и гужевого транспорта. Бездорожье сказалось на снабжении дивизии боеприпасами, продовольствием, фуражом. Лошадей перевели на подножный корм, иногда их подкармливали соломой, которой тоже не хватало.

В конце ноября 1943 года из госпиталя возвратился комдив полковник Беляев И.П. Ветераны дивизии с нетерпением ждали его возвращения. С полковником Беляевым многие офицеры дивизии прошли трудный боевой путь и привыкли к его продуманным, четким волевым действиям. Он был тверд в решениях и никогда не перекладывал свою ответственность на других. Был справедлив и чуток в отношении своих подчиненных, заботился об их повседневных нуждах. Те отвечали ему безупречным исполнением своего долга. Вместе со своим заместителем по политчасти Мельниковым он постоянно был в частях и подразделениях дивизии, хорошо знал их быт и жизнь. С прибытием Беляева активизировалась боевая деятельность соединения и наши части стали держать врага в состоянии напряжения. Даже погода изменилась. Надоевшие нам дожди прекратились, мороз основательно сцементировал непролазную грязь, и дороги стали проезжими.

Для того чтобы расшифровать на участке дивизии систему обороны противника, почти каждую ночь действовали поисковые группы, состоящие из разведчиков 344-й отдельной разведроты и связистов 309-й отд. роты связи. К сожалению, разведгруппам "языка" добыть не удалось.

Тогда была проведена разведка боем. На базе лыжного батальона капитана Макатдзебы сформировали небольшой отряд, состоящий из 80 человек. В него вошли стрелки из трех полков дивизии. Сводным отрядом командовал капитан Макатдзеба. Общее руководство боем возлагалось на командира 973-го стрелкового полка подполковника Власова, ему подчинили также оперативную группу, которую возглавил начальник штаба 973-го СП майор Валерий Иванович Конычев. Когда сгустились сумерки, отряд скрытно, без артиллерийской подготовки, внезапно ворвался в немецкие траншеи и, пользуясь возникшим там замешательством, стал успешно продвигаться вперед. Обеспокоенный столь неожиданным ударом, противник ввел в бой свои резервы.

Из отряда Макатдзебы прибежал связист Михаил Трофимов и доложил, что отряд капитана Макатдзебы окружен противником и связи с ним нет. Майор Конычев послал Переверзева и Трофимова для восстановления прерванной связи. Противник вел беспрерывный артиллерийско-минометный огонь. Все же связистам, где ползком, а где перебежками, удалось по лощине с редким кустарником выйти в направление деревни Якушенки, где вел бой отряд капитана Макатдзебы. С большим трудом связь удалось восстановить. Капитан Макатдзеба по полевому телефону доложил майору Конычеву о создавшейся обстановке и попросил разрешения на прорыв из окружения. После некоторого раздумья Конычев такое согласие дал и предупредил Макатдзебу, что его прорыв он обеспечит артиллерийско-минометным огнем и стремительной встречной атакой, которую он возложит на находящееся в резерве подразделение капитана Мамедова.

Первоначально эта операция шла успешно, по намеченному плану, но усиливавшийся плотный огонь прижал наступающих к земле и дальнейшее продвижение прекратилось. Создалось критическое положение. Тогда замполит этого подразделения старший лейтенант Карасев встал вовесь рост и с криком: "Вперед, за Родину!" увлек за собой бойцов. Это была беспощадная, отчаянная атака. Гитлеровцы дрогнули и обратились в беспорядочное бегство. Два отряда соединились. При выходе из окружения были потери, но большинство отряда соединилось с основными силами. Дивизионные разведчики захватили "языка", а сам бой раскрыл огневые точки оборонительной полосы противника. Это позволило командованию дивизии правильно спланировать новый удар по врагу в районе Котово-Дворище.

Находясь в обороне и греясь в землянках, гитлеровцы решили развлечься и заняться агитацией. Повсеместно прекратив обстрел наших позиций, фрицы через передвижную громкоговорящую установку стали транслировать наиболее популярные советские песни, а затем какой-то голос на чистом русском языке стал призывать наших воинов переходить на сторону немцев, обещая "златые горы и реки, полные вина". Пехотинцы по полевому телефону обратились к артиллеристам, чтобы те "отблагодарили" фрицев за концерт. Во весь свой грозный голос заговорила наша артиллерия, и укрепленная полоса врага потонула в разрывах снарядов. Вражеский агитатор умолк. Вскоре ответный огонь открыл противник. Артиллерийская дуэль была в полном разгаре. Но вскоре артиллерийский огонь стал слабеть, а затем наступила напряженная фронтовая тишина.

15.12.43 по приказу командующего 43-й армии 270-я Демидовская стрелковая дивизия сдала свой участок обороны частям 5-го стрелкового корпуса и была выведена с переднего края в район деревень Большухи, Сапуны, села Котово Витебской области.

В ночь на 19 декабря, т.е. в день наступления, дивизия заняла боевые рубежи на другом участке фронта. 20.12.43 во второй половине дня полки 270-й дивизии начали наступление, имея задачу перерезать шоссейную дорогу Сураж-Витебск. 977-й стрелковый полк под командованием подполковника Беспятова наступал в направлении села Прудок, а 975-й стрелковый полк совместно с 46-й механизированной бригадой - в направлении Болотники-Ключ. В полдень 21.12.43 после сильной артиллерийской подготовки части дивизии перерезали дорогу Сураж-Витебск, отбросили врага с занимаемых позиций и начали его преследование. От населенных пунктов остались одни наименования. Наступили жестокие морозы, а согреться было негде. Воины отдыхали под открытым небом, а согревались у костров. Постелью служил настил из еловых ветвей.

Вот она, почерневшая от боев и пожаров, густо окрапленная кровью земля героического несгибаемого белорусского народа. Как один, поднялся он с оружием в руках и не давал гитлеровским гадам ни минуты передышки. И враг мстил. Дивизия проходила десятки километров, не встретив ни одного уцелевшего населенного пункта. Пожарища, пожарища, да печные трубы, закопченные от дыма, напоминавшие кладбищенские обелиски из темного гранита, пепел да могилы - вот что осталось от когда-то утопавших в зелени фруктовых деревьев деревень, сел, поселков. Оставшиеся в живых жители скрывались в глухих, бесконечных лесах, где ютились в землянках и страдали от холода, сырости, голода.

После окончания войны стало известно, что от гитлеровского нашествия в Белоруссии пострадало 9200 городов, сел и деревень. Погиб каждый четвертый житель. Цифры страшные, незабываемые, они не могут не волновать нас и сегодня.

Продолжая дальнейшее продвижение, полки 270-й стрелковой дивизии вышли к реке Западная Двина в районе села Курино, откуда повернули на запад и 27.12.43 овладели Авдеевским лесом и вышли на рубеж Шабуни.

30.12.43 дивизия сдала свой участок обороны частям 382 и 179-й стрелковых дивизий и вошла в резерв командующего 43-й армии. Враг создал вокруг Витебска ряд укрепленных полос, прорвать которые у нас не хватало наличных сил. Обе стороны перешли к обороне. 5 января 1944 г. по приказу вышестоящего командования 270-я дивизия передала часть своих бойцов в другие соединения. Каждый командир части с болью расставался со своими подчиненными, которых хорошо знал, с которыми шел в бой и которым верил. 7 января 1944 г. по приказу командующего 43-й армией 270-я дивизия, совершив марш и переправившись через Западную Двину в районе села Курино, вышла на ее правый берег и, сменив части 235-й стрелковой дивизии, заняла рубеж обороны в районе Шучино-Будище и вошла в состав 92-го стрелкового корпуса. Штаб и тылы дивизии сосредоточились в районе населенных пунктов Ходорово-Шухвосты-Волоконька. Вокруг этих населенных пунктов простирался большой лесной массив. Низкая серая облачность, густота крон хвойных деревьев делали лес мрачным, таинственным. На опушке этого леса находился немецкий лагерь для советских военнопленных. Он был окружен в несколько рядов колючей проволокой. Через определенные расстояния стояли вышки для часовых, с которых просматривалась территория лагеря и ближайшая местность. Внутри лагеря на некотором удалении друг от друга стояли небольшие бараки, стены которых были сплетены из веток ивы и орешника и напоминали своим видом большие корзины. Крыши бараков были покрыты корой сосен и хвоей. Бараки насквозь продувало ветром. Печи отсутствовали. Нары в два этажа были настолько узки, что человеку почти невозможно было повернуться на другую сторону без риска свалиться вниз. На земляном полу бараков валялись остатки грязной одежды, рваная обувь, мешковина, битая глиняная посуда, бинты с запекшейся кровью. Внутренняя обстановка бараков свидетельствовала о том, что сборы были поспешными и фашисты-конвоиры свирепствовали, угоняя военнопленных от приближавшихся к этому месту войск Красной Армии. К большому сожалению, нашим войскам не удалось освободить военнопленных, и вот теперь они в лютый мороз и пургу, измученные, голодные, плохо одетые бредут по тяжелым, заснеженным дорогам, окруженные озлобленными палачами-эсэсовцами, готовыми убить каждого, кто утратит способность двигаться.

С восточной стороны к лагерю примыкало небольшое поле, покрытое сугробами, на котором возвышался открытый со всех сторон холм, хорошо просматриваемый со стороны вышек лагеря. На этом холме лежали останки местных партизан, расстрелянных карателями.

Под страхом смерти гитлеровцы запретили местным жителям хоронить казненных, и их трупы клевали птицы и терзали звери. Гитлеровцы расстреляли героев-партизан недалеко от лагеря не случайно. Немецкие часовые, охранявшие лагерь, круглосуточно наблюдали за тем, чтобы никто не сумел подползти к казненным и унести- их тела для предания земле. Такая кровавая расправа преследовала и другую цель - сломить волю военнопленных к сопротивлению и превратить их в послушных рабов. Политотдел дивизии принял меры к захоронению патриотов, отдавших свои жизни за свободу и независимость на- шей Родины.

4 февраля 1944 года гитлеровцы перешли в наступление, бросив против подразделений дивизии танки, самоходные пушки, автоматчиков. Грохот боя не затихал целый день. Дело доходило до рукопашных схваток. Ценой больших потерь в людях и технике враг потеснил некоторые наши подразделения.

9 февраля 1944 года части нашей 270-й дивизии контратаковали врага, заняли его траншеи и освободили от гитлеровцев деревню Шучино. К вечеру, подтянув сюда самоходные пушки "фердинанд", автоматчиков, противник вновь вернул свои ранее утраченные позиции. Потери с обеих сторон были значительными.

Наступательные операции, проводимые нашими войсками на этом участке фронта, позволили охватить г. Витебск с северо-запада и подойти к нему с востока. В ходе боевых операций, протекавших в тяжелых погодных условиях, среди лесов и болот, удалось освободить несколько восточных районов Белоруссии. Главные же позиции у Витебска и Орши попрежнему стойко удерживались врагом.

До середины февраля 1944 года части дивизии занимали участок обороны северо-восточнее Витебска и вели бои местного значения. 13 февраля 1944 года комдив полковник Беляев на совещании руководящего состава дивизии объявил, что по приказу Верховного Главнокомандования вверенная ему дивизия передает свою боевую полосу 334-й стрелковой дивизии и выбывает в тыл нашей страны на формирование.

14 февраля 1944 года полки дивизии по шоссе Витебск-Смоленск двинулись к станции Заольша Витебской области. 15 февраля 1944 года прибыли на станцию Заольша и разместились в огромных шалашах, крытых еловыми ветками. Они стояли в хвойном лесу и были скрыты от воздушных разведчиков. Рано утром 17 февраля полки дивизии погрузились в эшелоны и тронулись в путь.

Больше в состав 43-й армии 270-я Демидовская стрелковая дивизия не входила, и ей не представилась возможность участвовать в июне 1944 года в освобождении города Витебска от немецких захватчиков.