Витебск сражался. Самой активной и целенаправленной формой сопротивления врагу являлась боевая деятельность подпольщиков, направленная на подрыв военной и экономической мощи противника. Изучение витебского подполья показало, что боевая деятельность патриотов города выражалась в основном в осуществлении различных форм саботажа и прямых диверсий. Свою главную задачу подпольщики видели в том, чтобы всеми способами срывать работу предприятий и учреждений, обслуживавших оккупантов, саботировать их военно-политические и экономические мероприятия, наносить ощутимые удары по транспортным магистралям, воинским эшелонам, различным складам и базам, по боевой технике и средствам связи гитлеровцев.

Наличие непосредственных связей с Большой землей и усиление партийного руководства подпольем позволило укрепить материально-техническую базу подпольных групп, увеличило возможности их боевой деятельности, успех которой зависел от наличия диверсионного материала. На первых порах недостаток мин и взрывчатки восполнялся самозаготовкой. Патриоты города собирали противопехотные мины, гранаты и тол на местах бывших боев и складирования, выплавляли тол из артиллерийских снарядов и авиационных бомб.

В 1942 году все необходимое для боевой деятельности стало поступать в город из-за линии фронта. Доставка диверсионной техники была сопряжена с постоянным риском для жизни. От подпольщиков и связных требовались высокое мужество, смелость и находчивость. В этой опасной работе им помогало хорошее знание окружающей город местности, особенностей ее пересеченного рельефа, расположения полицейских постов и контрольных пунктов оккупантов. Бесстрашие и героизм в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками показала подпольная группа, действовавшая в Стадионном поселке под руководством В. И. Кириленко. До войны он был участковым уполномоченным милиции. Когда Витебск заняли гитлеровцы, Василий Иванович вышел из города и вскоре присоединился к партизанам отряда А. Ф. Данукалова. В Витебске остались его жена Лидия Васильевна с четырнадцатилетним сыном Владимиром, братья Николай и Константин, сестры Вера и Дарья. Всех их Кириленко привлек к активной подпольной работе. Сначала они выполняли задания разведывательного характера, добывали медикаменты, а затем начали совершать и диверсии. Мины Лидия Васильевна и Вера Ивановна привозили от партизан на телеге в специально оборудованном тайнике.

В феврале 1942 года Вера Кириленко, под предлогом продажи яиц, зашла в дом, в котором проживали немецкие офи- церы, и заложила мину в печь. В результате взрыва погибло 12 фашистских офицеров и несколько было ранено. Она заминировала железнодорожный мост в поселке Чепино. Вера обучила правилам обращения с магнитными минами с часовым взрывателем брата Константина и племянника Владимира. Под ее руководством 2 марта 1942 года они уничто- жили машину с боеприпасами на территории трамвайного парка, а 28 апреля заминировали легковую автомашину командира зенитчиков в Стадионном поселке. По пути в город машина взорвалась, были уничтожены шофер и гитлеровский офицер.
В августе 1942 года в Витебск прибыла крупная немецкая автоколонна и расположилась в районе Смоленского рынка. Костя и Володя решили заминировать одну из автомашин.. Но произошла роковая ошибка. Часовой механизм мины, находившейся в кармане у Володи, сработал преждевременно, в момент, когда они переходили мост через Витьбу с улицы Баумана на Советскую. Взрывом повредило мост, но погибли и юные подрывники: Володя был убит на месте, а Косте оторвало ногу и руку. В тяжелом состоянии он был доставлен в больницу. Гитлеровцы пытались узнать, кто давал им мины и с кем они были связаны. Юный патриот ничего не сказал фашистам.

Ввиду создавшейся опасности все остальные члены группы В. И. Кириленко вынуждены были немедленно покинуть Витебск. Они вступили в партизанскую бригаду «Алексея», работали там связными, разведчиками.
Осенью 1942 года командование бригады поручило Вере Кириленко и партизанке Вере Павленко (Коньковой) пробраться в Лиозно, разведать гарнизон, уточнить результаты бомбежки вражеских объектов и взять медикаменты у врача И. И. Попова. Снарядили подводу, погрузили немного зерна и рано утром выехали из деревни Куряки. Вера Павленко, укутавшись в одеяло, полулежала на телеге. Благополучно миновали паленовский полицейский гарнизон. Вот и бывший племхоз Адаменки, а отсюда не более километра до Лиозно. Вдруг дорогу преградили два полицая.
— Откуда и куда едете?
— Заболела, еду в больницу,— ответила Павленко.
— Да это же Верка Павленко из Куряков,— заорал один из них.— Попалась. Поехали, я лично доставлю вас к хирургу.

Полицай хорошо знал Веру, он был родом из соседней деревни. Разведчиц доставили в комендатуру.
Четыре дня длились допросы, сопровождаемые избиениями. Но девушки твердили одно: «Мы ехали в больницу и никаких партизан не знаем». На очных ставках с полицаем Павленко утверждала, что он клевещет на нее из мести, поскольку она отклонила его ухаживания. Это звучало правдоподобно. Сомнения вызвал лишь паспорт В. И. Кириленко, имевший витебскую прописку. Девушек отправили в город и передали в распоряжение ГФП-717.

Гитлеровцы повезли Веру Кириленко на улицу, где она проживала до ухода из города, и там нашлись предатели, которые подтвердили, что она ушла к партизанам. Более месяца длились пытки и допросы. Вызывали на допрос по два-три раза в день, нещадно били, но Вера молчала. Она отказалась отвечать на вопросы палачей. Узницы сидели в бывшем общежитии ветеринарного института, в комнате на третьем этаже. Отсюда было видно, как утром и вечером расстреливали патриотов недалеко в карьерах кирпичного завода.

На тридцать третий день Веру Кириленко и еще троих товарищей увели на расстрел. Комсомолка знала, что она идет на смерть — рано утром на допросы не вызывали. Сняла шерстяной жакет и попросила Павленко: «Передай маме». Расцеловала подругу и сказала на прощание: «Жили мы красиво, по-комсомольски, умру с песней. Все равно мы победим».

Вера Павленко за недостаточностью улик была отпущена и вновь ушла в партизанскую бригаду.

Выше уже говорилось, что в районе Стадионного поселка действовала подпольная группа патриотов Свечкиных, с которыми поддерживал связь Василий Кириленко после ухода его семьи к партизанам. Группу создала Марфа Свечкина (Блохина), жена советского офицера, сражавшегося на фронте. Несмотря на то, что у нее было двое малолетних детей, она активно участвовала в работе подполья. Эта бесстрашная патриотка, очень инициативная и изобретательная, беспрерывно ходила из города в партизанскую бригаду «Алексея», доставляя туда медикаменты, разведданные, а в город приносила мины, взрывчатку. К подпольной работе она привлекла своих братьев — Ивана и Анатолия, их жен — Ольгу и Александру.
Группа непосредственно не совершала диверсий, в ее задачу входило доставлять подпольщикам города взрывчатку. Мины и тол приносили на квартиры братьев Свечкиных Марфа Блохина, ее подруга Надежда Воронова, Ольга Свечкина, связные других подпольных групп. Не раз привозила сюда все необходимое для боевой работы Женя Колобанова. Домик Анатолия Свечкина стоял за стадионом над обрывом реки Витьбы в поселке Кочерги. Он долгое время служил не только надежным хранилищем, но был также местом ночлега и отдыха для связных и партизанских разведчиков. Группа Свечкиных имела тесную связь с подпольной группой А. Е. Белохвостикова, П. С. Шляковой, Т. А. Ломоносенко, снабжала их взрывчаткой. Медикаменты для бригады на квартиру Свечкиных доставляли Р. Ф. Махнов и врач И. А. Прудников. Интенсивная подпольная деятельность группы продолжалась до ноября 1943 года. 12 ноября 1943 года братья Свечкины, М. К. Блохина и врач И. А. Прудников были арестованы.

В материалах ГФП-703 можно прочесть: «Марфа Свечкина поддерживала тесный контакт с Паулиной (Полиной Шляковой.—Авт.) и припрятала у себя дома взрывчатку, которая потом использовалась для саботажа. У нее было найдено 25 килограммов тола... Кроме того, она доставляла йод и медикаменты для партизан». «Анатолий Свечкин, брат Марфы Свечкиной. Иван Свечкин. Оба принимали активное участие в вышеописанных делах».
Большое количество мин и взрывчатки поступало в город через семью патриотов Вяловых. Это была семейная диверсионная группа, что весьма характерно для витебского подполья. До войны глава семьи И. С. Вялов слыл среди знавших его людей человеком набожным, утверждал, что политикой не интересуется. Нелегко было ему. Умерла жена, оставив пятерых детей. Старшей, Василисе,—шестнадцать лет, Анне — четырнадцать, Алеше — двенадцать, а двое совсем маленьких.
Во время одной из облав в Витебске гитлеровцы схватили Вялова и бросили в тюрьму. Ни за что ни про что фашисты избили пожилого человека, оскорбили и унизили его достоинство. Этот случай помог И. С. Вялову быстрее определить свое место в борьбе. Выйдя из тюрьмы, он решил мстить фашистским гадам.

В этом помогла ему племянница — отважная партизанская разведчица и связная Дуся Спиридонова. Сначала она попросила детей Вялова — Аню и Алешу — помочь ей разнести по городу и передать по назначению советские газеты и листовки. Затем связала с чекистами старшую дочь Василису («Дина»). По поручению чекистов, а затем подпольного горкома партии Василиса и Аня стали доставлять в город тол и мины. Вскоре они получили первое серьезное задание — взорвать городскую биржу труда, ведавшую учетом и отправкой молодежи в Германию. Илларион Семенович тщательно проинструктировал детей. Мина была заложена в печь в здании биржи, но взрыва не последовало. В документах того времени обнаружена запись, разъясняющая причину неудачи: «Истопник «Дина» заложила мину в здании биржи труда в г. Витебске. Уборщица обнаружила мину, и взрыв был предотвращен. Однако шума вокруг этого было много». Первая неудача не смутила юных патриоток. Вскоре они получили новое, еще более ответственное задание — взорвать здание городской полиции и тем самым запутать учет населения в находившемся там паспортном столе. Долго и тщательно готовили эту операцию Василиса Вялова и ее сестра Аня («Малая»). Самым удобным местом для минирования оказался темный уголок под лестничным пролетом, ведущим на второй этаж. 19 января 1943 года Василиса доставила в здание полиции мощный толовый заряд, положила под лестницу, подожгла бикфордов шнур и ушла по направлению к улице Ленина. Не успела она дойти до здания нынешнего областного краеведческого музея, как сильный взрыв потряс воздух. Задание было выполнено. Пользуясь замешательством и суматохой, отважная подпольщица благополучно добралась домой.

Вот что говорится об этой смелой операции в архивных документах: «19 января 1943 года в 12 часов дня «Дина» пробралась в здание городской полиции и паспортного стола в г. Витебске по ул. Толстого, где положила 3,5 килограмма тола и пол-литра бензина, а затем, подпалив бикфордов шнур, ушла. Возник взрыв, здание выведено из строя, 2-й этаж со всем оборудованием обвалился. Убито 2 человека, ранено 5».
Ненависть к чужеземцам, любовь к Родине, гордость за своих детей придавали силы Иллариону Семеновичу. Чтобы кормить семью и не вызывать у гитлеровцев подозрений, он пошел работать плотником. Ему поручили ремонт вокзала. Не спеша восстанавливал он стены, стлал пол, а тем временем внимательно следил за передвижением фашистских войск, военных грузов по железной дороге и передавал эти сведения партизанам. Закончив работу, незаметно поджигал помещение, потом снова ремонтировал. Такую операцию он проделывал дважды.

С особой теплотой вспоминают руководители витебского подполья «Малыша» — двенадцатилетнего пионера Алешу Вялова, через которого семья Вяловых поддерживала связь с подпольным горкомом партии. «Малыш», как и его сестры, отличался смелостью и находчивостью. Он выполнял самые разнообразные поручения: доставлял в лес собранные семьей разведданные, а оттуда приносил взрывчатку и листовки, очередные задания для отца.
Узнав однажды, что партизаны нуждаются в ружейном масле, он по собственной инициативе принес им из города 2 литра масла. Во время одного из походов к партизанам он получил серьезную травму. Больше двух недель выхаживали партизаны Алешу. Своим мужеством он буквально покорил их.

Семья Вяловых, славных патриотов Родины, дождалась светлого дня Победы. Вместе со всеми советскими людьми они радовались солнцу и миру. Но трудности и лишения, легшие на еще неокрепшие детские плечи в годы войны, подорвали их здоровье. Вскоре тяжело заболели и умерли Василиса и Алеша. Умер и Илларион Семенович. Но Родина не забыла имена патриотов. Все они награждены высокими правительственными наградами. На доме Вяловых установлена мемориальная доска.

При выполнении боевых заданий подпольщики действовали самоотверженно, изобретательно, использовали любую оплошность врага, дорожили каждой миной, каждой толовой шашкой. 27 июля 1942 года Н. С. Богданов, получив от особой Белорусской партизанской бригады две маломагнитые мины, решил взорвать на станции Витебск бензоцистерны и вагон с боеприпасами, но ввиду усиленной охраны эшелонов не смог выполнить поставленную перед собой задачу. Тогда он приклеил мину к гусенице стоявшего в городе танка. 8 августа 1942 года Богданов вновь вышел на «охоту», но был задержан полицией и как подозрительная личность доставлен в местную комендатуру. Беглый обыск никаких результатов не дал, мина была у него в рукаве. На некоторое время гитлеровцы оставили патриота в комнате одного. Тогда Богданов быстро положил мину под стол. Вскоре офицеры вернулись, еще раз допросили его и отпустили. А через час произошел взрыв, в результате один офицер был убит, второй ранен.

Главным объектом диверсионно-боевой деятельности витебских подпольщиков являлся железнодорожный узел. Они всеми силами стремились парализовать его работу, лишить противника возможности маневрировать оперативными войсковыми резервами, ограничить доставку военных грузов и живой силы на фронт, затруднить вывоз раненых, материальных и культурных ценностей, награбленных на советской земле.
Патриоты выводили из строя паровозы во время их профилактических осмотров в депо, оставляя паровые котлы без воды при горящих топках (братья Скоробогатовы), устраивали столкновения паровозов и наезды прибывающих воинских эшелонов на стоящие на станции поезда путем преднамеренного перевода стрелок (группа Н. П. Красовского), подсыпали в буксы вагонов песок, подбрасывали в тендеры паровозов угольные мины (группа Н. А. Ляховского), а летом 1942 года вывели из строя поворотный паровозный круг. Во время ремонта путей патриоты умышленно оставляли под рельсами гнилые шпалы, а новые сбывали на топливо. Все это вносило дезорганизацию в работу паровозного и вагонного парков, сокращало оборот вагонов и грузов, вело к расстройству путевого хозяйства.

Подпольщики наносили боевые удары по железнодорожным путям и мостам, воинским эшелонам, одиночным ваго- нам с военными грузами. Их действия в этом направлении не ограничивались чертой города и часто выходили далеко за его пределы. Вступая в прямое взаимодействие с подрывными группами партизан, патриоты города не только сокращали, а в ряде случаев и вовсе срывали на длительное время снабжение немецких войск продовольствием, боеприпасами и боевой техникой. Особенно большую активность проявляли подпольщики на участках железных дорог Витебск — Городок, Витебск — Старое Село — Шумилине.

Оперативные документы командования группы немецких армий «Центр» пестрят сообщениями о тревожном положении на железнодорожных и шоссейных магистралях в районе Витебска. Так, 16 сентября 1942 года штаб группы армий «Центр» доносил оперотделу Генерального штаба сухопутных войск Германии, что за время с 8 по 12 сентября 1942 года на участке железной дороги Витебск — Невель движение было полностью прекращено. Противник сетовал на усиленную активность партизан на железной дороге Двинск (ныне Даугавпилс)— Витебск, и особенно между Шумилине и Старым Селом, где за первую половину сентября было произведено 19 взрывов. Штаб 59-го армейского корпуса доносил командованию группы армий «Центр» об активности партизан на дорогах Витебск — Лиозно, Витебск — Сураж, Витебск — Городок.

Подобных откровений врага можно привести множество. Они лишний раз подтверждают, что витебские подпольщики оказывали огромную помощь Советской Армии, отвлекая силы врага на охрану железнодорожных магистралей, расходящихся от города по четырем направлениям, уничтожая живую силу и технику оккупантов.

О диверсионной работе витебских подпольщиков свидетельствуют многочисленные документы. В одном из них, на- пример, говорится, что летом 1942 года подпольщик Николай Быков взорвал железнодорожный эшелон на станции Витебск. Но особенно успешно действовали на железной дороге диверсионно-разведывательные группы Н. Я. Нагибова («Смелый») и его жены Т. С. Щукиной («Скромная»), П. С. Смирнова («Кремнев», «Медный»), Ф. К. Мехова, А. А. Гогули («Чума», «Болт»).
Вот некоторые факты из отчета Витебского подпольного горкома партии: «В октябре 1942 года в пригороде Витебска, в районе деревень Бителево — Дымовщина, «Смелый» и «Скромная» заложили мину на железной дороге. В результате крушения был разбит паровоз и 22 вагона с продовольствием и разным имуществом». «5 октября 1942 года в при- городе Витебска, на участке Витебск — Княжица, «Медным» с группой в три человека была заложена мина. Подорван паровоз и две платформы с песком, шедшие впереди паровоза. Движение было прервано на 10 часов». «28 октября 1942 года «Смелый» и «Скромная» на участке Витебск — Залучье, в районе д. Володарка, заложили мину на железнодорожное полотно. Замаскировать не успели. Шестеро немцев обнаружили мину и стали ее рассматривать. Произошел взрыв. Все гитлеровцы были убиты».

5 ноября 1942 года немцы отправили из Витебска на Полоцк эшелон с танками и цистернами с бензином. Не успел поезд выйти за пределы города, как был забросан термитными шарами. Начался пожар, в результате которого все цистерны с бензином сгорели. По свидетельству подпольщика Е. И. Хмелева, эту диверсию совершил Петр Смирнов со своими друзьями. В конце ноября 1942 года Н. Я. Нагибов вместе с партизанами отряда М. Ф. Бирюлина подорвал воинский эшелон противника в районе д. Хайсы, на участке Витебск — Лосвидо. В ночь с 25 на 26 декабря 1942 года Н. Я. Нагибов, Т. С. Щукина и В. Г. Степанов заминировали железнодорож- ное полотно в черте города за Яновским мостом. В результате под откос слетели паровоз и 12 вагонов. Только в октябре — декабре 1942 года группами Нагибова и Смирнова совершено 11 диверсионных актов, в результате которых враг понес большие потери в живой силе и технике.
Для осуществления диверсий подпольщики выбирали такие места, где их удары были наиболее эффективными. Боль- шинство взрывов они совершали в районе так называемых «Чепинских штанов», где разветвляются железнодорожные линии на Полоцк и Ленинград. Здесь пути проложены в глубоком корыте, без откосов. В результате крушений загромождался путь, и, чтобы расчистить его, гитлеровцы вынуждены были вызывать восстановительные поезда и с их помощью вывозить отсюда искореженные паровозы и вагоны, так как местность не позволяла хотя бы временно разбросать их по сторонам. Это удлиняло сроки восстановительных работ.

В постоянном напряжении держали оккупантов комсомольско-молодежные диверсионные группы Феди Мехова и Андрея Гогули. Они действовали в тесном контакте. Вначале кроме Мехова и Гогули в группу входили Костя Шутов и Иван Иотко. Затем к ним присоединились Александр Иванов, Валда Неглин, Фекла Нестеренко, Володя Кузнечик, Парфиль Гурин, Олимпиада Иотко, Ольга Гогуля, Валя Богданова (ныне Александрова), Ганя Лопоухова, Анатолий Иващенко, Ваня Ерофеев, Дмитрий Тарасов. Многие из них знали друг друга по совместной работе или учебе до войны. В мае 1942 года молодые патриоты установили связь с оперчекистской группой «Неуловимые» и развернули самоотверженную борьбу с врагом. Их действия отличались смелостью, дерзостью. В июне 1942 года, например. Костя Шутов, Ваня Иотко, Андрей Гогуля и Дмитрий Тарасов похитили из стоявших на станции Витебск вагонов три автомата и десять пистолетов.
Находясь на лесоразработках в районе д. Улановичи, Костя Шутов познакомился с военнопленными и от них узнал, что для диверсий можно использовать не только мины, но и артиллерийские снаряды. В снарядах недостатка не было, ребята обнаружили их в лесу целый штабель. Решили устроить диверсию на шоссейной дороге. Получилось неплохо. В воздух взлетело до двадцати фашистских солдат.

Вскоре Шутову удалось устроиться в авторемонтные мастерские, где уже работал Мехов. Вместе с военнопленными они подсыпали в цилиндры отремонтированных автомобильных и танковых моторов песок и наждачную пыль, выводя их таким образом из строя. Когда же гитлеровцы заподозрили в этих диверсиях военнопленных, Федя и Костя отправили шестерых из них в партизанский отряд.

В августе 1942 года Мехов, Шутов, Иотко и Гогуля заминировали полотно железной дороги у деревни Гришаны. В результате взрыва под откос слетел паровоз и несколько вагонов с боеприпасами. Шедшие впереди паровоза две платфор- мы с песком оторвались от состава, докатились до Витебска и врезались в стоящий там эшелон.

Однажды на пути в оперчекистскую группу эти молодые патриоты были задержаны полицейским. На требование предъявить паспорта А. Гогуля ответил: «Пожалуйста». Делая вид, что достает документы, он вынул из внутреннего кармана пистолет и дважды выстрелил в предателя. Молодые мстители освободили большую группу задержанных граждан.
У чекистов они получили шесть магнитных мин. Все их использовали. Несколько мин удалось прикрепить к отправлявшемуся на фронт эшелону с живой силой противника. Взрыв произошел в районе станции Заболотинка. Через несколько дней подпольщики пустили под откос еще один эшелон на перегоне Витебск — Княжица.

Из дневника боевых действий 1-й Белорусской партизанской бригады видно, что только за сентябрь — октябрь 1942 года этой группой молодых патриотов было выведено из строя 20 немецких автомашин, два ленточных транспортера на песчаных карьерах. Они похитили у гитлеровцев 300 комплектов обмундирования, 400 одеял, 500 килограммов сливочного масла, 500 килограммов сахара, 10 тонн хлеба и 10 ящиков туалетного мыла.

В ноябре 1942 года подпольщики собрали около ста килограммов тола и намеревались взорвать мост через реку Западная Двина. Но этому помешали начавшиеся аресты. Вечером 30 ноября группа патриотов во главе с Федей Меховым пробралась на станцию, чтобы разведать, какие эшелоны стоят на путях, и заминировать их. Боеприпасов не обнаружили. Тогда они выгрузили из одного вагона до 20 ящиков с дефицитными продуктами, которыми они обычно снабжали партизан, а эшелон заминировали. Десять ящиков тут же переправили на квартиру к Фекле Нестеренко, остальные спрятали в развалинах. Через несколько дней Ваня Ерофеев и Митя Тарасов пытались увезти остальные ящики, но были задержаны. Гитлеровцы связали им руки, усадили на подводу и пустили лошадь. По пути Ерофееву и Тарасову удалось бежать, но гитлеровцы уже напали на след группы, лошадь привела их к своему хозяину Акиму Лопоухову. Первым был арестован Володя Кузнечик, за ним многие другие участники группы.

Три недели допрашивали под пытками патриотов. Утром 23 декабря 1942 года во двор городской тюрьмы по Суражской прибыли две грузовые автомашины. Подпольщиков вызывали по одному, связывали руки и сажали в машины. 26 патриотов под усиленным конвоем повезли к бывшему 5-му железнодорожному полку. Дорогой друзья попрощались, девушки запели песню «Последний нынешний денечек...»

...Машины остановились у сарая, расположенного на территории, примыкавшей к лагерю военнопленных. В нескольких метрах от него были вырыты две свежие ямы. Первыми из сарая вывели Ганю Лопоухову, Олю Гогулю, Липу Иотко, Екатерину Лопоухову и других. Их выстроили на краю ямы. Полковник Биккель поднял руку и скомандовал:
— Фоер!
Грянули залпы.
Подгоняемые прикладами, у другой ямы столпились Андрей Гогуля, Парфиль Гурин, Анатолий Иващенко, Владимир Кузнечик, Гриша Голубев, Аверьян Мисурагин, Аким Лопоухов, Викентий Шнипов, Степан Шалаев, Ваня Ерофеев. Все стояли, гордо подняв головы. Их глаза, устремленные на палачей, пылали ненавистью и мужеством. Полевой комендант торопился. Когда жандармы взяли автоматы наизготовку, раздался голос Вани Ерофеева («Цыганок»):
— Не стреляйте, я покажу, где спрятано оружие.— Ваня решил перехитрить врага. Выяснив через переводчика в чем дело, полковник Биккель приказал отвести мальчика в сторону и подал команду открыть огонь по остальным. Но прежде чем прогремел залп, Андрей Гогуля прокричал:
— Беги кто куда! Умирать, так с музыкой! Ребята бросились в разные стороны. Застрочили автоматы. Андрей успел добежать до колючей проволоки и повис на ней, настигнутый пулями. Анатолий Иващенко перескочил заграждения, но был сражен автоматной очередью.

В утреннем морозном воздухе прозвучали его последние слова: «Люди, не забудьте нас!» После казни подпольщиков гитлеровцы отвезли Ваню Ерофеева в казематы полевой жандармерии местной комендатуры, рассчитывая с его помощью раскрыть остальных участников комсомольско-молодежной группы. Долго он водил гитлеровцев за нос, а 27 января 1943 года совершил дерзгибели своих товарищей.

В донесении фашистской полевой жандармерии от 27 января 1943 года по поводу побега Вани Ерофеева говорилось: «Эта камера имеет обитую жестью дверь, закрытую на ви- Е сячий замок. Окно, выходящее на улицу, находится на высоком уровне, выше 4-х метров от пола, и замуровано до верхней его части, которая наполовину застеклена, наполовинзабита досками, а снаружи защищена густым сплетением из колючей проволоки.

Эта камера все время отвечала своему назначению, и до сих пор ни один заключенный не удрал из нее... Так как эту операцию (имеются в виду поиски квартир подпольщиков.—Авт.) по причине целесообразности следовало провести вечером, юноша был снова посажен в камеру. Он был заперт около 13.00 и около 16.00 получил еду. Когда же около 20.00 его хотели вывести оттуда на эту операцию, камера оказалась пустой. Юноша отодвинул раму, раздвинул колючую проволоку и, несмотря на узкое отверстие и высоту окна над полом, удрал из камеры».

Избежавшие ареста Федя Мехов, Костя Шутов, Ваня Иотко и Саша Иванов, прежде чем покинуть город, провели ряд крупных диверсий на железной дороге. 9 декабря 1942 года они взорвали железнодорожный мост в городе по улице Яновской. Движение поездов на Полоцк и Невель было (приостановлено на несколько дней. 21 декабря в черте города они подорвали воинский эшелон противника. Дорога бездействовала в течение трех суток. В день казни своих боевых товарищей, 23 декабря 1942 года, вместе с Ф. П. Грунтовым молодые патриоты пустили под откос воинский эшелон в -пределах города. Это был своеобразный салют в честь погибпшх друзей. В январе 1943 года они подорвали еще два немецких воинских эшелона.
Когда в феврале 1943 года гитлеровцы бросили против витебских партизан полчища карателей, комсомольцы-подпольщики влились в ряды народных мстителей и вместе с ними стойко защищали партизанский край, помогали Советской Армии своей активной диверсионной работой на коммуникациях врага. В боях смертью храбрых пали в феврале 1943 года Ваня Иотко и Саша Иванов, а в мае 1943 года погиб их вожак Федор Каллистратович Мехов. Вместе с Женей Ивановой из группы Веры Хоружей он стойко отражал натиск карателей на одном из участков лесного фронта. Будучи тяжело раненным, Федор продолжал вести прицельный огонь. Гитлеровцы решили окружить смельчаков и взять их живыми. Начался ожесточенный поединок карателей и любивших друг друга Феди и Жени. Уложив с десяток фашистов, комсомольцы Федя Мехов и Женя Иванова последние пули выпустили в себя, но не сдались врагу. За героизм и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Ф. К. Мехов посмертно награжден орденом Красного Знамени.

Подсчеты показывают, что только за 1942 год подпольщиками Витебска совершено сто два диверсионных акта. В результате было пущено под откос четырнадцать эшелонов противника, восемьдесят восемь вагонов с различными военными грузами, тридцать шесть железнодорожных цистерн с горючим, подорвано два танка, тридцать две автомашины, взорвано два железнодорожных моста, два трансформаторных киоска. Это был существенный боевой вклад патриотов Витебска в дело победы над немецко-фашистскими захватчиками.